Нескрываемый страх сельских жителей перед Аргошей долгое время оставался для меня неразрешимой проблемой. Дело было, конечно, и в Вошкиных размерах: в деревнях нечасто встретишь овчарку, свободно разгуливающую по улице, - такие сидят на цепи и яростно кидаются на всех подряд. Возможно, опасения перед такими вот цепными кобелями и переносились невольно на Аргошу. В самом деле, откуда жителю российской глубинки знать, на что действительно способна немецкая овчарка - не только ведь на цепную злобность?! Однако знать бы им, что такой вот зверь на привязи обычно трус без оной... (А представляете реакцию наших соседей, когда в гости к нам приехал Зорик? - Открытые рты и робкие вопросы: "Это кто, собака, да?")
Но, конечно, главным пугающим элементом являлись не Вошкины размеры и свободное разгуливание, а полное отсутствие у него не только страха, но и каких-либо опасений перед человеком. Деревенские бабки нередко замахивались на него дрючком (если он проходил слишком близко, по их мнению) с воплями: "Пошел, пошел!" Хорошо, что Вошечка был умница и на подобные выпады не реагировал. И тогда до них доходило это отсутствие реакции со стороны песика на их угрозы и отсутствие страха перед занесенной палкой (а он просто смотрел на них - я уж не знаю, как он там смотрел, на меня ведь он ни разу так не смотрел, зато на меня смотрели так другие собаки; и я этот взгляд представляю... - просто смотрел и ждал дальнейших движений: спокойно, собранно, не отступая - зачем? - ведь с его точки зрения - и с моей тоже - он не сделал никому ничего плохого; так вот он спокойно ждал дальнейшего развития событий в полном сознании своей силы и уверенности - ведь он знал, как следует поступать и с замахом палкой, и с пинком и т.д.). И когда они понимали это спокойствие, тут-то и начиналась апелляция ко мне (вначале они полагали, что с собакой - пусть даже таких размеров - можно справиться самим) и вопли: "Да разве можно такую собаку отпускать?!"
читать дальшеА какую - такую? Т.е. собаку, не боящуюся человека. Не слишком высокого мнения о человеческом роде становилась я, когда понимала, что человек согласен терпеть возле себя лишь тех тварей, которые его боятся, кому бы он был господином... А как только появляется такой вот не боящийся зверь, так тут же - убрать! вон! немедленно! Он нас покусает!!! Не по себе ли судим?.. Сами ведь готовы покусать ближнего... Особенно если заведомо безнаказанно.
Ну и, разумеется, не могло не раздражать народ Вошкино полное безразличие ко всем, кроме меня. Ни тебе шараханья от занесенной палки, ни послушного ухода от прогоняющего человека, ни, с другой стороны, взгляда на человека, подзывающего по имени ("Арго!" - так, бывало, старались, а он буквально и ухом не вел). А на любой свист подбегал ко мне. Кто бы ни свистел. Но ведь в этом не было ни малейшей моей заслуги. Таким он был от природы...
Пару раз, насколько мне помнится, пришлось показать Вошечкин рык. Но вообще все к нему относились очень уважительно, хотя вел он себя безукоризненно, и со временем привыкли к нашей собачке, которую просто не рекомендовалось трогать руками, палками и ногами.
Вошкиной репутации "серьезной" собаки немало способствовала и появившаяся у него с возрастом привычка облаивать подходящих к нашей калитке, так что вскоре число желающих заглянуть к нам и поболтать сократилось до нуля. Неоднократно мне приходилось видеть, как кто-нибудь, шедший по дорожке возле наших ворот резко забирал метра на два в сторону, подальше от двора, где заливался своим высоким баритоном Аргошечка (лай у него был, кстати, не призывный - "звонок", а угрожающий - "вон! вон! вон!"). Не знаю уж, почему они шарахались от ворот: на забор Аргоша никогда не кидался и калитку никогда не высаживал. И даже через ворота не прыгал, хотя по высоте вполне мог; но был наш забор для него табу.
Теперь я потеряла ощущение, что живу за каменной стеной - за моим маленьким Вошкой...
Навсегда.
(Это правда… Малыш мне такого ощущения не дал совсем. Было все наоборот – он был самым непредсказуемым фактором )