Сейчас, когда я пишу эти строки, стоит чудный весенний теплый вечер. Кажется, даже запели тритоны... Но мы с Вошкой никогда больше не пройдем по засыпающим улочкам Монастырки, никогда мне больше не увидеть его неутомимо снующую по сторонам тень, не услышать знакомого фырканья по кустам, распугивающего ежей, не сказать ему: "Пойдем, маленький..." И когда я открываю дверь подъезда, мне не надо придерживать ее на давно выверенные мгновенья: его длинное тело больше не проскользнет мимо меня...
Никогда, никогда, никогда...
"Можно разбить себе голову о стену, можно разорвать рубашку, все равно никогда больше не увидеть" моего Вошинку, как он поднимается по лестнице впереди меня и поджидает у нашей двери... Никогда, никогда, никогда...
... Сейчас я так же вспоминаю Малыша-Норга.
Признаться, рядом с Малышом я поняла, чего не было в Аргошке - безрассудной смелости и дерзости. Вошка был умен, проницателен, выдержан. Малыш - доминантен, смел и прямолинеен.
Две противопожности. Две мои собаки...
читать дальше
Ах, наши дивные долгие прогулки! Мы бывали с Аргошиком повсюду. Особенно теперь, в 1991 г., когда прошли полный общий курс дрессировки. На одной из выездных выставок - кажется, в Ельце или в Курске - я с радостью убедилась, что Аргоша не боится выстрелов. На стадионе при проверке на ВНД выстрелили совсем рядом с нами (ближе, чем полагается по нормативам) - и малыш вообще не обратил внимания. А оказывается, для многих собак это большая - большая проблема...

Ах, какой проблемой стали выстрелы и салюты для Малыша!
В возрасте 4-х месяцев его страшно напугали неожиданным салютом прямо перед нами (метрах в 15) - на празднике школы устраивали фейерверк, а мы неожиданно вырулили из-за угла ...
С тех пор он страшно боялся всех выстрелов; точнее, получается, не столько звуков, сколько огненных шаров, ожидая их после каждого хлопка. Сломя голову летел домой. Не хотел гулять, если слышал вечером салют...
Жалко было до ужаса))) Такая огромная псина - и дрожит как маленький.
Это было единственное, чего боялся Малыш.

Мы с Аргошей выезжали на речку и в лес со старыми и новыми друзьями; и он как-то незаметно научился плавать. Надо признаться, это произошло не так просто.
Еще будучи совсем маленьким, до года, он с большим удовольствием бегал и играл на мелководье (т.е. воды как таковой не боялся). Но вот плавать отказывался наотрез. Когда же ему исполнилось уже почти полтора года, а он все еще не соглашался зайти в воду глубже, чем по брюшко, ситуация стала меня напрягать. И я решила приступить к делу обучения собачки плаванию. Перепробовала по советам бывалых собачников много способов. Один из самых радикальных привел к неожиданному результату.
Для осуществления этого плана мы с Аргошей выехали в Боровое в будний день, когда малолюдство реки Усманки было нам обеспечено. Надо сказать, что в те времена мы предпринимали и пешие прогулки достаточной протяженности. Так, я точно знаю, что от нашего дома до окружной дороги - 3 часа ходу... /И обратно - тоже.../ Так что вполне может быть, что до Борового мы просто дошли.
Мы поиграли немножко на берегу, а затем я вошла в воду и стала звать Аргошу за собой. Он забегал по берегу и заволновался, однако в воду лезть не хотел. Продолжая звать его, я зашла поглубже. Собачка моя возмущенно залаяла, призывая меня немедленно прекратить подобное хулиганство. /Надо сказать, что это была обычная Вошкина реакция на мои - с его точки зрения - "непозволительные" поступки./
Я вновь позвала его, а потом решительно отвернулась и поплыла на другой берег. Все дальше и дальше. Вошик взвыл. Обернувшись, я не увидела на берегу моей собаки. Однако и в реке его тоже не наблюдалось. Едва же я выбралась на другой берег, как из кустов ко мне кинулась моя запыхавшаяся - но абсолютно сухая - собака. Эта псина - не знаю уж каким образом - сообразила, что надо идти в обход и рванула вдоль берега в поисках моста. Мост она нашла - автомобильный - достаточно далеко. Я ужаснулась, представив, как малыш вылетел на этот мост с довольно интенсивным движением, наверняка не разбирая дороги. И напрочь отказалась от подобных экспериментов.
Аргоша научился плавать сам; и так незаметно и естественно, что я даже и не помню, как это произошло. (Однако помню когда: этим же летом).
Впоследствии он даже полюбил плавание, и мы с ним так хорошо плавали вместе. А уж забежать в водичку по брюшко и попить - такого случая он не упускал никогда. В молодости он вообще почти дома из миски не пил (хотя вода стояла всегда), а предпочитал из речки...
В то же лето я с радостью убедилась, что машин Аргоша опасается: их замечает и под них не кидается, как делают многие собаки. "Обращению" с машинами я его никогда не учила, он и до этого дошел сам: всегда с транспортом был осторожен. /Как-то уже в более старшем возрасте я оставила его у магазина - непривязанного, к счастью. Выхожу - а на месте моей собачки стоит грузовик. А Аргошечка культурненько отошел метра на три в сторонку и ждет меня... С тех пор я сознательно никогда не привязывала его./
С того же времени малыш - как и многие собачки - полюбил играть с автомобильными покрышками, которые частенько встречаются в местах выгула. Вообще, покрышка - штука универсальная для тренинга собак. Их таскают на шлейке или на шее, их подвешивают для прыжков, наконец, с ними просто играют. Мы - играли. Когда Аргоша был молодым, сильным и здоровым, он тоже таскал покрышку на шее или в зубах, причем сам (я не заставляла). Позднее, когда наши задние лапки уже сдали, таскать камеру ему стало трудно, но все равно, каждый раз, увидев очередную, он бежал к ней, как к старому другу, восторженно ее облаивал, пытался унести с собой, а когда это не удавалось, долго не хотел ее оставлять.
Однажды он играл так с велосипедной камерой; мы как раз шли в клуб, и он нашел ее на набережной между ост. Арзамасской и Ильича. Уж эту-то камеру можно было носить в зубах сколько угодно! (Таскать что-то в пасти - одно из высших удовольствий для овчарок-апортировщиков. Аргоша был из таких, что не мешало ему нормально - без неконтролируемой злобы - работать на задержание... Помимо палочки в зубах еще интересно было носить тряпочки или куски резинового шланга - и трепать при этом так, чтобы концы били по морде... В этом был, видимо, самый кайф!)
И вот, когда он развлекался так с велосипедной камерой, надев ее на себя и носясь туда-сюда по набережной, я услышала его взвизг, и мой собачонок прихромал ко мне на трех лапках: четвертая, передняя, была вывихнута в локтевом суставе и смотрела в сторону. Видимо, бегая с надетой камерой, он ненароком наступил на нее или же запутался в этом гибком шланге.
Конечно, я страшно испугалась. Взяла Аргошину лапку и попыталась ее вытянуть. К удивлению, мне это удалось. Лапка встала на место, и Вошечка побежал дальше, даже не хромая. Но больше я не позволяла ему играть с велосипедными камерами так.