Мой Вошка

[Jimohou]

Несколько минут в начале аллеи можно пройти спокойно; светит осеннее солнце, и под ногами шуршат листья. Вдалеке я замечаю таких же гуляющих, как и мы: два человека, две собаки. Без собак по этой аллейке не ходят; проезжая часть надежно ограждает остальных граждан от нашего выгула. Но она же является и источником повышенной опасности для нас. Увидев на другой стороне нечто интересное (чаще всего собаку, разумеется), ваша псина может, не глядя по сторонам, рвануть через дорогу. Хорошо, если затормозят...

Тех, кто идет навстречу нам, Вошик еще не заметил; но он уже исследовал тропинку и метки кобелей на определенных деревьях и решил, что без меня ему не обойтись. Провокашкина морда с зажатой в зубах палкой тычется в меня. Я хватаюсь за свободный конец, и рыжий тут же начинает вырывать свое сокровище у меня из рук, яростно дергая головой и взрыкивая.
- Нет, - говорю я: все равно метров через 10 вымотаюсь. И он начинает бегать вокруг с этой палкой, возмущенно взлаивая: как это так?!
Есть еще одна возможность - подбрасывать ногой все встречающиеся нам палочки. Тогда он начинает набирать их в пасть все (от жадности), и тут уж ему не до окружающего - надо не растерять свою собственность...
Тем временем оцениваю приближающихся зверей. Пара овчарок. Кобель и сука. Сука еще издали приникает к земле. Кобель вздыбливает холку. Плохо. Плохо то, что пара. Я подзываю малыша. После всех наших передряг со здоровьем только драки с превосходящим противником мне и не хватает... Малыш замечает встречных, но не очень-то торопится под мою защиту. Направляется к ним. Не очень быстро, но и не тушуясь. Три-четыре палки по-прежнему в зубах. Мы с хозяевами, поравнявшись, расходимся, пристально глядя на собак. /Если мы остановимся, им придется выяснять отношения, если же разойдемся - могут разойтись и они./
Обе встречные собаки резко, в едином порыве, окружают моего малыша. Ритуал обнюхивания. Кобель оценивает Аргошу; шерсть у него все еще вздыблена. Аргоша роняет свои палки и собирается тоже обнюхать кобеля, но в этот момент подскакивает сука. Она не прочь познакомиться, и Аргоша моментально ведется за ней (хвост на линии спины, шерсть на загривке опала - и он потянулся к девочке, забыв о кобеле). Вот этого-то соперник снести и не может. С рявком он налетает на Вошика (толчок плечом).
С непередаваемым рыком (могу его озвучить, но не передать на письме) малыш демонстрирует весь свой замечательный оскал (корпус осаживается на задние лапки, зубы наружу, уши вперед, углы губ оттянуты): "Я драки не хочу, но за мной не заржавеет!.."
/Позиция волчицы, собаки, защищающей своих детенышей. "А это я, Ракша-Сатана, говорю тебе..." - "Маугли". Позиция битвы не сходя с места до последнего. Очень характерно для моего маленького.../ Я звякаю строгачом. В самом деле! Они реагируют разом.
Хозяева: "Фу! Ко мне!" - спрашивается: а чего раньше ждали?
Кобель: дергается и уходит.
Аргоша: разворачивается и, не обращая ни на кого внимания, бежит ко мне. Кажется, для него звяк строгача все равно что призыв.
Мы расходимся. Маленький молодец, не испугался; а ведь драки с молодым, крупным кобелем он бы не выдержал...

Совсем, совсем по-другому происходили наши встречи с собаками, когда со мной был Малыш...
Признаюсь, он бы не стал ждать, пока те собаки к нам подойдут Малыш бы подлетел к ним первым - и горе чужому кобелю, если он тотчас не выкажет смирения и готовности подчиниться! Будет позорно бит на глазах своей дамы.

Из-под старых высоких тополей выходим на открытое место; аллейка обозначена тоненькими прутиками молоденьких рябин. Сколько раз проходила я вслед за Вошкой по этой тропинке! И в такие вот золотые осенние дни, и по узенькой тропке среди искрящихся на зимнем солнце сугробов, и в весеннюю оттепель, когда гудит над головою грачиный грай! И всякий раз впереди меня мелькали желтые Аргошины "штанишки" и светлое подхвостье... Мы, собачники, пожалуй, лучше всего знаем своих собак, так сказать, "с хвоста", - они ведь всегда бегут чуть впереди нас.
/Булли К. Лоренца был бульдогом - "неровный топоток его лап, когда он бежал позади меня," - "Человек находит друга" - объясняется просто его коротконогостью./ Но наши служебники бегут (точнее, плетутся; как может собака бежать за человеком, она ведь движется значительно быстрее его) за нами только в том случае, если устали или очень не хотят идти в ту сторону, куда идет хозяин.
Мы с Вошинкой исходили вместе многие и многие километры...
Впереди я замечаю еще одну встречную пару: хозяина и собаку. Но это что-то крупное, похоже на дога. К тому же псину уже берут на поводок, и, подходя к нам, она уже брызжет слюной и исходит лаем. Вошик, занятый вырыванием у меня палочки, косит глазом на яростного дога и демонстративно отворачивается.
Нам надо еще раз перебежать ул. Ленинградскую, чтобы попасть в большой парк, протянувшийся между Ленинградской и Ленинским, парк, где горит Вечный огонь и где та самая стройка, откуда Вошик спрыгнул по молодости. По мостику и тропинке в зарослях мы выходим на полянку, и там-то наконец Вошик видит собачек, с которыми можно общаться.
Целый собачник разом окружает моего Вошку. Здесь и колли, и молодой сен (бернар), и эрдели, и миттель... Кого-то мы знаем, кого-то нет.
- Ваш не дерется? - спрашивает меня хозяйка серенького ("перец с солью") миттеля, на всякий случай подзывая своего питомца.
- Нет, мы не деремся...
Овчарки, признаться, часто вносят раздоры в собачьи сообщества, если не вместе росли с детства.
- Да нет, - поддерживает меня кто-то. - Это же Аргоша...- И уже наклоняется к моей псине: - Аргоша-а...
Но малыш, как и всегда, в упор не видит никого из людей (такое поведение - предмет буйной зависти всех знакомых собачников) и проносится мимо вслед за приглянувшейся сучкой.
Признаться, я не узнаю человека, который знает мою собаку по имени. Но, право, такое случается частенько: совершенно неизвестные мне люди реагируют на малыша как на знакомого. Правда, гуляет он не только со мной (и я иногда знаю собаку, но не сопровождающего ее человека, - и чаще даже именно так), правда и то, что собачники передают друг другу информацию о других собаках; так что, возможно, о моем говорят: "это тот рыжий и умный, который не кидается..."
А может, и еще как-нибудь.
...Молодая эрделька прыгает вокруг Вошки, приглашая его поиграть. Нет, девочка, играть мы уже не играем - старенькие и больные. Все ведь ваши игрушечки сводятся к чему? - Погоняться друг за другом или наскакивать друг на друга, т.е. догонялки и борьба.
В догонялочки лапки наши задние уже не могут бегать - вон как они семенят, чтобы успеть за передними... А чтобы толкать друг друга передними лапками, опять же нужны сильные задние, на которые приходится вся тяжесть тела. Так что извини, дорогая, свои молодые забавы раздели еще с кем-нибудь, а мы уж целеустремленно пристроимся к более старшей сучке и попытаемся за ней приударить... Тут уж мы и про лапки свои больные забудем.
Мы останемся на этом собачнике на все время, пока Аргоше будет интересно общаться с этими собачками. А как только надоест - пойдем дальше. Мы ведь ничем не привязаны к этому выгулу; впереди еще много других. А мы - мы не принадлежим ни к одному из них, а только сами себе: я - Вошику, а он - мне. В этом и есть прелесть наших прогулок и счастье жизни.
Но ведь до дома еще далеко!
Мы распрощаемся с приветливой компанией - когда Вошик решит, что мы слишком задержались - и еще пройдем по осеннему парку среди молодых разноцветных кленов (каждое деревце своего цвета) и темных елей к Вечному огню и на площадке перед ним поиграем в камушки. /Камушек-то я найду, а вот чтобы малыш его не хватал, надо занять ему пасть палочкой - интерес тот же, а пользы больше./ А потом переберемся вновь через Ленинский проспект на свою, "морскую" сторону, и теперь до самого дома нам не понадобится ничего из собачьей сбруи: впереди только "дикая" набережная, парк и частный сектор.
На пустынной набережной среди песка и зарослей много следов: по вечерам здесь выгул серьезных драчунов - бойцовых собак. И здесь же раньше занимались группы защитного курса; и мы тоже.
Вдали, у самого берега, Аргоша углядел овчарку и, оглянувшись на меня, устремляется к ней - знакомиться. Надо сказать, что чаще всего именно он ходит знакомиться к чужим собакам, а не наоборот. Общительный мой...
Овчарка с готовностью вступает с Аргошей в контакт, и какое-то время они дружно бегают по берегу. Но хозяин спешит, и собаки наши разбегаются в разные стороны. Вошка, видя, что я тоже повернулась и ухожу, несется за мной во всю свою прыть (не так быстро, как раньше, конечно, но достаточно прилично). А подбежав, хватает ближайшую палку и яростно тычется носом в мой карман: давай играть! Дорога наша лежит в горку, и раньше я схватилась бы за эту палку и с командой "Вперед!" велела бы ему втащить меня наверх. Но теперь мы просто держимся оба за одну палочку и помогаем друг другу подняться.
В парке "Алые паруса" - сосны и тишина. Да, там, конечно, живут шавки и, если мы с Аргошей попадаемся им на глаза, они принимаются неистово голосить. Догнать мы их теперь не можем и потому гордо игнорируем. Мы обходим парк по периметру - там много укромных тропинок. (А на всякие бурчания типа: "Здесь нельзя выгуливать собак!" - я отвечаю однозначно: "А мы не выгуливаемся, мы мимо проходим".)
Под соснами мы обязательно поиграем в шишечки; летом Аргоша повалялся бы в травке и вырыл бы ямку. Но теперь он только отмечается у одной из последних сосен, и мы выбредаем на финишную прямую - на нашу собственную набережную.
Собственно, вся она - просто песчаные дюны, насыпанные при заполнении водохранилища. Ближе к "морю" они поросли кустарником и травой; а от самой воды этот пустырь, протянувшийся между двумя мостами - Чернавским и ВОГРЭСовским - отделен каменным парапетом. Обычно я иду по этому парапету, а Вошка "шнырит" рядом по кустам. (Зимой же он очень любит скакать по льду, зарываясь в сугробы по самую шею, и еще требует, чтобы я сбрасывала на него с парапета снег. А уж он-то будет стараться его схватить на лету зубами и при этом безостановочно лаять, лаять, лаять - так, что звенит и снег, и земля под ногами!..)
В кустах обычно скрываются разные интересные вещи: мусор, остатки пиршеств в виде еды и бутылок, разная дохлятина, гниющая рыба, рыбаки и влюбленные парочки. Все это Вошка с неизменным воодушевлением обнаруживает, и мне остается только радоваться, что все это он не ест, в силу чего и имеет возможность гулять совершенно свободно. (Кстати сказать, наличие дохлятины я уже способна определять не хуже моей собачки, обученная тем периодом нашей жизни, когда она это есть еще могла...)